— Десять дней, — сказал он тоном, не предполагающим возражений.
— И ни минутой меньше. Десять дней ты будешь в полном моем распоряжении. Я могу делать с тобой все, что захочу. А ты должна беспрекословно подчиняться. Никаких других условий не будет.
Когда-то это был наш дуб и наше место. Кусочек счастья. Чистого, светлого, звенящего. Единственно возможного, правильного. Одни на двоих мысли и чувства, и сердце одно на двоих. Но все изменилось — и меня прежней нет. И Алекса больше нет. Есть чужой мужчина за стеной. Холодный делец, который дал мне деньги, но взамен потребовал принадлежать ему десять дней. И я не питаю иллюзий, мне остается лишь подчиниться.
