овейшие немецкие танки «Тигры» и «Пантеры» призваны были стать тем Wunderwaffe, которое переломит ход войны в пользу Третьего Рейха. Хотя тяжелые Pz.VI Tiger приняли боевое крещение на Восточном фронте еще в сентябре 1942 г. под Ленинградом, их массового применения немцам пришлось ждать до следующего лета. В операции «Цитадель» впервые были задействованы около полутора сот «Тигров», что составляло всего 7,5% от общего числа немецких танков на Курской дуге, однако эффект, произведенный новыми «панцерами», оказался столь велик, что командование Красной Армии было вынуждено принимать особые меры по борьбе с «тигробоязнью». Наоборот, дебют «Пантер» в Курской битве оказался удручающим: за месяц боев из 212 машин были безвозвратно потеряны 156, т. е. три четверти! В отличие от «Тигров», советские войска сочли «Пантеры» гораздо менее опасным противником, весьма уязвимым в боковой проекции, – их бортовую броню пробивали не только 76-мм орудия, но даже «сорокопятки». «Танки типа 'Пантера' не оправдали возлагавшихся на них надежд: их легко можно было поджечь, а экипажи не имели достаточной подготовки…», «Фон Штрахвиц использовал 'Пантеры' как идиот…», – так оценили дебют Pz.V Panther гитлеровские офицеры.
Что представляло наибольшую угрозу для «Тигров» – советские танки, артиллерия или минные поля? Кто виноват в том, что провалился дебют «Пантер» – их командиры, допускавшие
